Части дома в старинные времена. Традиционные типы домов на руси

Русский дом пятистенок в средней России. Типичная трехскатная крыша со светелкой. Пятистенок с перерубом вдоль дома

Этих примеров, думаю, вполне достаточно для того, чтобы доказать, что такой тип домов действительно существует и он широко распространен в традиционно русских регионах. Для меня было несколько неожиданно то, что этот тип дома преобладал до недавнего времени на побережье Белого моря. Даже если признать, что я не прав, и данный стиль домов пришел на север из центральных районов России, а не наоборот, то получится, что словене с озера Ильмень к колонизации побережья Белого моря не имеют отношения. В Новгородской области и по реке Волхову домов такого типа нет. Странно, не правда ли? А какие дома исстари строили новгородские словене? Ниже я привожу примеры таких домов.

Словенский тип домов

Словенский стиль может быть изысканным, с навесом впереди дома, под которым располагаются лавочки, где можно отдохнуть, подышать свежим воздухом (см. фото справа). Но крыша все равно двухскатная (конем), и стропила крепятся к верхнему венцу стены (лежат на нем). Сбоку они не отодвинуты от стены и нависают над ней. Плотники у меня на родине (север Ярославской области) презрительно называли такой тип крепления стропил "пригодным только для сараев". Но вот этот дом в Витославицах недалеко от Новгорода на Ильмене очень богат, перед фронтоном балкончик, а навес на резных столбах. Еще одна характерная черта домов этого типа - отсутствие продольного переруба, поэтому дома узкие, по фасаду с 3-4 окнами.

На этом фото мы видим двухскатныю крышу, которая позволяет отнести этот дом к словенскому типу. Дом с высокой подклетью, украшенный резьбой, характерной для русских домов. Но стропила лежат на боковых стенах, как у сарая. Этот дом был построен в Германии в начале XIX века для русских воинов, которых российский царь посылал помогать Германии. Часть из них осталась в Германии на совсем, правительство Германии в знак благодарности за службу построило для них вот такие дома. Думаю, что дома строили по эскизам этих солдат в словенском стиле

Это тоже дом из германской солдатской серии. Сегодня в Германии эти дома - часть музея русского деревянного зодчества под открытым небом. Немцы на нашем традиционном прикладном искусстве зарабатывают деньги. В каком идеальном состоянии содержат они эти дома! А мы? Мы, что имеем, не ценим. Все нос от своего воротим, все на заморское заглядываем, евроремонты делаем. Когда же русоремонтом займемся и нашу Россию отремонтируем?

По-моему, этих примеров домов словенского типа достаточно. Заинтересовавшиеся этим вопросом могут найти еще массу доказательств данной гипотезы. Суть гипотезы в том, что настоящие словенские дома (избы) отличались от русских изб по целому ряду признаков. Наверное, глупо говорить о том, какой тип лучше, какой хуже. Главное в том, что они отличаются друг от друга. По-разному поставлены стропила, нет переруба вдоль дома у пятистенков, дома, как правило, поуже - 3 или 4 окна по переду, наличники и накладки у домов словенского типа, как правило, не пропиленные (не ажурные) и потому не похожие на кружева. Конечно, встречаются дома смешанного типа постройки, несколько похожие на дома русского типа постановкой стропил и наличием карнизов. Самое главное то, что и русский, и словенский тип домов имеют свои ареалы. Дома русского типа на территории Новгородской области и западе Тверской области не встречаются или практически не встречаются. Я их там не нашел.

Угро-финский тип домов

Угро-финский тип домов - это, как правило, пятистенок с продольным перерубом и значительно большим количеством окон, чем у домов словенского типа. Фронтон у него бревенчатый, на чердаке есть помещение с бревенчатыми стенами и большим окном, отчего дом как бы становится двухэтажным. Стропила крепятся прямо на стену, и крыша нависает над стенами, поэтому карниза у дома этого типа нет. Нередко дома такого типа состоят из двух состыкованных срубов под одной крышей

Среднее течение Северной Двины выше устья Ваги. Так выглядит типичный дом угро-финского типа, который почему-то этнографы упорно называют северным русским. Но он более широко распрстранен в республике Коми, чем в русских селах. У этого дома на чердаке есть полноценная теплая комната с бревенчатыми стенами и двумя окнами

А этот дом находится в республике Коми в бассейне реки Вычегды. У него 7 окон по фасаду. Дом сделан из двух четырехстенных срубов, соединенных друг с другом бревенчатой капитальной вставкой. Фронтон бревенчатый, отчего чердак дома теплый. Мансардная комната есть, но она без окна. Стропила положены на боковые стены и нависают над ними.

Дервня Кырканда на юго-востоке Архангельской области. Обратите внимание на то, что дом состоит из бвух срубов, поставленных вплотную друг к другу. Фронтон бревенчатый, на чердаке устроена мансардная комната. Дом широкий, поэтому крыша довольно уплощенная (не крутая). Резные наличники отсутствуют. Стропила установлены на боковые стены. Дом, состоящий из двух срубов, был и в нашем селе Всехсвятское, только он был русского типа. Ребятишками, играя в прятки, я как-то раз залез из чердака в щель между срубами и едва вылез обратно. Было очень страшно...

Дом угро-финского типа на востоке Вологодской области. Из мансардной комнаты в этом доме можно выйти на балкончик. Напуск крыши спереди такой, что на балконе можно находиться и в дождь. Дом высокий, практически трехэтажный. А в задней части дома - еще такие же три избы, а между ними огромная поветь. И это все принадлежало одной семье. Наверное, поэтому в семьях было много детей. Шикарно жили угро-фины в прошлом. Сегодня далеко не каждый новый русский имеет такой по площади коттедж

Деревня Кинерма в Карелии. Дом поменьше, чем дома в республике Коми, но все равно угадывается угро-финский стиль. Нет резных наличников, поэтому лик дома более суровый, чем у домов русского типа

Республика Коми. Все говорит о том, что перед нами дом, построенный в угро-финском стиле. Дом огромный, в нем помещаются все хозяйственные помещения: две зимние жилые избы, две летние избы - горницы, кладовки, мастерская, сени, хлев и т.п. Чтобы накормить скотину и птицу, утром не надо даже выходить на улицу. Долгой холодной зимой это было очень важно.

Республика Карелия. Хочу обратить внимание на то, что тип домов в Коми и в Карелии очень сходный. А ведь это два разных этноса. И вот между ними мы видим дома совсем иного типа - русского. Замечу, что словенские дома больше похожи на угро-финские, чем на русские. Странно, не правда ли?

Дома угро-финского типа встречаются и на северо-востоке Костромской области. Этот стиль здесь, вероятно, сохраняется с тех времен, когда угро-финское племя кострома еще не обрусело. Окна у этого дома с другой стороны, а мы видим заднюю и боковую стены. По настилу в дом на поветь можно было заехать на лошади с телегой. Удобно, не правда ли?

На реке Пинеге (правый приток Северной Двины), наряду с домами русского типа, встречаются и дома угро-финского типа. Два этноса давно уживаются здесь вместе, но до сих пор сохраняют свои традиции при строительстве домов. Обращаю внимание на отсутствие резных наличников. Имеется красивый балкончик, комната - светелка на чердаке. К сожалению, такой хороший дом брошен хозяевами, которые потянулись к городской лежебочной жизни

Наверное, достаточно примеров домов угро-финского типа. Разумеется, в настоящее время традиции строительства домов во многом утрачены, и в современных деревнях и поселках строят дома, отличающиеся от древних традиционных типов. Всюду в окрестностях наших городов сегодня мы видим нелепую коттеджную застройку, свидетельствующую о полной утрате наших национальных и этнических традиций. Как можно понять из этих фотографий, заимствованных мной на многих десятках сайтов, наши предки жили не стесненно, в экологически чистых просторных, красивых и удобных домах. Работали радостно, с песнями и прибаутками, были дружными и не жадными, возле домов нигде на российском Севере нет глухих заборов. Если сгорал дом у кого-то в деревне, то всем миром строили ему новый дом. Замечу еще раз, что возле русских и угро-финских домов не было и сегодня нет глухих высоких заборов, и это о многом говорит.

Половецкий (кыпчакский) тип домов

Надеюсь, что этих примеров домов, построенных в половецком (кыпчакском) стиле вполне достаточно для того, чтобы доказать, что такой стиль действительно существует и имеет определенный ареал распространения, включающий не только юг России, но и значительную часть Украины. Думаю, что каждый тип дома приспособлен к определенным климатическим условиям. На севере много лесов, там холодно, вот и строят жители огромные дома в русском или угро-финском стиле, в которых и люди живут, и скот, и скарб хранится. Леса хватает и для стен, и для дров. В степи же леса нет, в лесостепи его мало, поэтому жителям и приходится дома делать глинобитные, маленькие. Большой дом здесь и не нужен. Скот можно держать в загоне летом и зимой, инвентарь можно хранить и на улице под навесом. Человек в степной зоне больше времени проводит на улице под открытым небом, чем в хате. Так-то оно так, но вот и в пойме Дона, и особенно Хопра есть лес, из которого можно было бы построить хату и покрепче и побольше, и крышу сделать конем, и на чердаке светелку устроить. Так нет же, крышу делают в традиционном стиле - четырехскатную, так глазу привычнее. Почему? А такая крыша устойчивее к ветрам, а ветра в степи гораздо сильнее бывают. Крышу конем здесь запросто сдует при очередном буране. К тому же четырехскатную крышу соломой крыть сподручнее, а солома на юге России и на Украине - это традиционный и недорогой кровельный материал. Правда, соломой свои дома крыли бедняки и в средней полосе России, даже на севере Ярославской области на моей родине. В детстве я еще видел в Всехсвятском старые дома, крытые соломой. Но те, кто побогаче, дома крыли дранкой или тесом, а самые богатые - кровельным железом. Мне самому довелось под руководством отца крыть наш новый дом и дом старенькой соседки дранкой. Сегодня в деревнях эту технологию уже не используют, все перешли на шифер, ондулин, металлочерепицу и прочие новые технологии.

С помощью анализа традиционных типов домов, которые были распространены в России еще совсем недавно, мне удалось выявить четыре основных этно-культурных корня, из которых вырос великорусский этнос. Дочерних этносов, слившихся в этнос великороссов, наверняка было больше, так как мы видим, что один и тот же тип домов был характерен для двух, а иногда и для трех родственных этносов, живших в сходных природных условиях. Наверняка в каждом типе традиционных домов можно выделить подтипы и связать их с конкретными этносами. Дома в Карелии, например, несколько отличаются от домов в Коми. А дома русского типа в Ярославской области строили чуть иначе, чем дома того же типа на Северной Двине. Люди всегда стремились к выражению своей индивидуальности, в том числе и в устройстве и украшении своего жилища. Во все времена находились те, кто пытался изменить или уличшить традиции. Но исключения только подчеркивают правила, - это всем хорошо известно.

Я буду считать, что написал эту статью не зря, если в России меньше будут строить нелепых коттеджей в никаком стиле, если кто-то захочет построить свой новый дом в одном из традиционных ститей: русском, словенском, угро-финском или половецком. Все они сегодня стали общероссийскими, и мы обязаны сохранять их. Этно-культурный инвариант - это основа всякого этноса, пожалуй, поважнее языка. Уничтожим его - и наш этнос деградирует и исчезнет. Видел, как наши соотечественники, эмигрировавшие в США, цепляются за этно-культурные традиции. У них даже изготовление котлет превращается в некий ритуал, который помогает им ощущать, что они россияне. Патриоты не только те, кто ложится под танки со связками гранат, но и те, кто предпочитают российский стиль домов, российские валенки, щи и борщи, квас и т.д.

В книге коллектива авторов под редакцией И.В. Власова и В.А. Тишкова "Русские: история и этнография", вышедшей в 1997 г. в издательстве "Наука", есть очень интересная глава о сельской жилой и хозяйственной застройке в России в XII - XVII веках. Но авторы главы Л.Н. Чижикова и О.Р. Рудина почему-то очень мало внимания уделили домам русского типа с трехскатной крышей и светелкой на чердаке. Они рассматривают их в одной группе с домами словенского типа с двухскатной крышей, нависающей на боковые стены.

Однако объяснить, как дома русского типа появились на берегах Белого моря и почему их нет в окрестностях Новгорода на Ильмене, исходя из традиционной концепции (утверждающей, что Беломорье контролировали новгородцы с Ильменя), невозможно. Наверное, поэтому историки и этнографы не обращают внимание на дома русского типа, - их нет в Новгороде. В книге М. Семеновой "Мы - славяне!", изданной в 2008 г. в Санкт-Петербурге в издательстве "Азбука-классика", есть хороший материал об эволюции дома словенского типа.

Согласно концепции М. Семеновой, первоначальным жилищем ильменских словен была полуземлянка, почти полностью углубленная в землю. Над поверхностью возвышалась только слабо двухскатная крыша, покрытая жердями, на которые укладывался толстый слой дерна. Стены такой землянки были бревенчатыми. Внутри были лавки, стол, лежак для сна. Позднее в полуземлянке появилась глинобитная печь, которая топилась по-черному, - дым шел в землянку и выходил через дверь. После изобратания печи в жилище стало тепло и зимой, можно было уже в землю не закапываться. Дом словен "стал вылезать" из земли на поверхность. Появился пол из тесанных бревен или из плах. В таком доме стало чище и светлее. Со стен и с потолка не сыпалась земля, не надо было сгибаться в три погибели, можно было сделать более высокую дверь. Думаю, что процесс превращения полуземлянки в дом с двухскатной крышей проходил многие столетия. Но и сегодня словенская изба несет некоторые черты древней полуземлянки, по крайней мере форма крыши осталась двухскатная.

Средневековый дом словенского типа на жилой подклети (по сути двухэтажный). Нередко на первом этаже был хлев - помещение для скота)

Предполагаю, что наиболее древним типом дома, сложившимся несомненно на севере, был русский тип. Дома этого типа более сложны по устройству крыши: она трехскатная, с карнизом, с очень устойчивым положением стропил, со светелкой, обогреваемой дымоходом. В таких домах дымоход на чердаке делал изгиб длиной около двух метров. Этот изгиб трубы образно и точно называется "боров", на таком борове в нашем доме в Всехсвятском, например, зимой грелись кошки, от него и на чердаке было тепло. В доме русского типа никакой связи с полуземлянкой нет. Скорее всего, такие дома придумали еще кельты, которые проникли на Белое море не менее 2 тысяч лет назад. Возможно, на Белом море и в бассейне Северной Двины, Сухоны, Ваги, Онеги и верхней Волги жили потомки тех ариев, часть которых ушла в Индию, Иран и в Тибет. Вопрос этот остается открытым, и вопрос этот о том, кто мы, русские, - пришельцы или настоящие аборигены? Когда знаток древнего языка Индии санскрита попал в вологодскую гостиницу и прислушался к говору женщин, то был очень удивлен тем, что вологжанки говорили на каком-то испорченном санскрите, - настолько русский язык оказался похож на санскрит. Дома словенского типа возникли в результате трансформации полуземлянки по мере продвижения ильменских словен на север. При этом многое (в том числе и некоторые способы постройки домов) словене переняли у карел и вепсов, с кем неизбежно вступали в контакт. Но с севера пришли варяги русь, раздвинули угро-финские племена и создали свое государство: сначала Северо-Восточную Русь, а потом и Киевскую Русь, перенеся столицу в более теплые края, потеснив при этом хазар. Но те древние государства в VIII - XIII веках не имели четких границ: те, кто платил князю дань, тот и считался принадлежащим этому государству. Князья и их дружины кормились, грабя население. По нашим меркам, они были обычными рэкетирами. Думаю, что население частенько переходило от одного такого рэкетира-государя к другому, а в ряде случаев население "кормило" сразу нескольких таких "государей". Постоянные стычки между князьями и атаманами, постоянный грабеж населения в те времена были обычнейшим делом. Самым прогрессивным явлением в ту эпоху было подчинение одним государем всех мелких князей и атаманчиков, подавление их свободы и обложение населения твердым налогом. Таким спасением для русских, угро-финов, кривичей и словен было включение их в состав Золотой Орды. К сожалению, наша официальная история строится на летописях и письменных документах, составленных князьями или под их непосредственным руководством. А им - князьям - подчиняться верховной власти золотоордынского царя было "хуже горькой редьки". Вот и обозвали они это время игом.

“Купить старинный дом” – звучит как романтическое предложение. Не всякий способен оценить ностальгическую привлекательность “пожившего” дома, стены которого хранят историю. Старые дома имеют особый характер, так что новые им в этом уступают.

Эти огромные дровяные камины, отделка и молдинги из древесины, и эти потолки с деревянными балками – вся эта роскошь отличает старину от массовой безликости современных жилищ. Безусловно, когда подворачивается такой вариант, всякая мещанская предвзятость кажется неуместной. Тем не менее, тщательное (едва ли не судебно-медицинское) исследование совершенно необходимо, прежде чем покупать старый дом. За красивым фасадом может скрываться катастрофическая действительность, день ото дня готовая обратиться в руину. Как купить дом, достойно несущий своё отягощающее, но прекрасное наследие, а не угодить в историческую яму, забитую прогнившим водопроводом, зловонной канализацией, оборванной и агонизирующей электропроводкой и “поехавшим” фундаментом?Вот кое-какие соображения, которые направят ваши мысли о старинном доме в правильное русло.

Важнейшие усовершенствования

Крыша и окна. Это то, что должно быть изменено в первую очередь и совершенно обязательно.Всякая крыша, преодолевшая порог 10-15 лет, начинает требовать ремонта – чем дальше, тем настоятельней. Старые крыши начинают течь и осыпаться, теряя свои изоляционные свойства и приводя к значительному ущербу.Старые окна, как правило, худы – то есть никудышны в борьбе за сохранение тепла. Более того, их вполне можно отождествить и с летней духотой, и с зимним сквозняком – огулом.

Большой удачей будет попасть на хозяев, обновивших окна и крышу перед продажей. В противном случае, первым решением на пути к новому старому дому должны стать восстановительные работы на этом фронте.

Старину придётся корректировать

Современный вкус диктует общие ценности сего дня: открытая планировка, просторные помещения, в том числе уборная, ванная и спальня. К несчастью, такое виденье не составляло предмет восхищения прошлых веков.

Скорее всего старинный дом будет значительно уже ваших ожиданий,особенно, когда речь зайдёт о санузле или спальнях. И конечно не стоит надеяться на дополнительные пространства для хранения.

Разумеется, очарование старинного дом ещё какое-то время может затуманивать вам глаза, но однажды вы всё же столкнётесь с тем, что теснота старинного уклада заставляет полюбить и новые веяния. Как бы то ни было, перестройка дома – это ещё один (и существенный!) пункт трат, связанных со старинным домом.

Старинный дом – это старинные технологии

Вообще, использование старинных технологий и строительных материалов ассоциируется не только с ветхостью, но и со старомодной добротностью. Штучное, рукотворное производство связано с представлением о долгосрочных качествах и прочных основаниях не возможных в при современном темпе жизни. Именно по этому старинные дома до сих пор сохраняются невредимыми – они строились долго и надолго.

Какой строитель сегодня вздумает тратить своё время и время заказчика на то, чтобы собственноручно обтёсывать потолочные балки? Именно за такие детали влюбляются в старинные исторические дома. Но, к сожалению, весь этот ностальгический шарм рука об руку идёт с ворохом проблем.

Старинный дом – это неминуемо собирательное определение, за которым кроются так же и старинные коммуникации, старинное отопление, старинные окна, крыша,изоляция… Что это значит? Объём! Объём дорогостоящих и трудоёмких работ по восстановлению утрат и осовремениванию дома.

Таким образом, первым шагом на этом пути должно стать не окончательное приобретение дома в собственность, но исследование и оценка его состояния со стороны компетентных подрядчиков, инженеров и строительных инспекторов.

Дома с характером

Дощатые деревянные полы,массивные и изощрённые ремесленные двери, непостижимая индивидуальность планировки – старые дома, без всяких оговорок, обладают особым шармом.

Современные постройки, даже будучи построены по целиком индивидуальному проекту, со всем тщанием и знанием технологии, с плюсами в виде современных и рабочих коммуникаций и удобств, всё же не могут тягаться со старыми домами по атмосфере и всем бесчисленным деталям, свидетельствующим о старине и бог знает ещё о чём.

И не стоит забывать, что старинный дом – это не только лишь он сам. Это окружение, органичная среда – не новый пригородный посёлок. Усаженные могучими деревьями улицы и причудливые окрестности не появляются в одночасье – и самая удачная копия на старинный дом не может похвастаться тем, как изящно утопает один из её флигелей в зелени старинного палисадника, а другой невероятно произрастает из арки ворот невесть когда стоявшего тут монастыря.

Осовремененная старина

В поисках идеального старинного дома не трудно впасть в крайности, очаровавшись изысканными деталями. Как часто случается, что польстившись, скажем, антикварной ванной, на изящных гнутых ногах водружённой посреди комнаты, по прошествии недолгого времени новоявленные хозяева обнаруживают, что не дурно было бы вместо этого реликта заиметь привычную душевую кабину, не требующую ни церемониала, ни лишних хлопот.

И здесь следует не смешивать две очевидно противоположные вещи: комфорт и антураж. Что может помешать вам сочетать обыденную простоту душевой кабины и очарование антикварной вещицы в одном помещении?

Эклектизм такого соседства не должен вызывать у вас никакого двоемыслия. Ведь, во-первых, эклектика – едва ли не основная отличительная черта современности в истории стилей, а во-вторых, и правда: старинный дом не следует автоматически воспринимать музеем эпохи: вы планируете здесь жить, и стоит сделать всё, чтобы ваша жизнь не обернулась здесь прозябанием музейного смотрителя.

Дом с секретом

Эклектика, особенно столь невинная, сколь невинно смешение старины и новинок, может быть совершенно очаровательна. Что же может получиться, если, руководствуясь этим принципом, пойти несколько дальше? Например, оставив один лишь , переориентировать весь дом в сторону радикальной современности.

Разумеется, если вы не можете сказать о себе без обиняков, что вы архитектор высочайшего класса, стоит передоверить эту тонкую работу высококвалифицированным специалистам: тонкая грань между реновацией и форменным вандализмом не всегда очевидна.

Обратитесь в историческое общество

Вынашивая план перестраивания старинного дома на новый лад, стоит сперва навести кое-какие справки. Поинтересуйтесь у местного исторического общества или вовлечённых соседей: возможно, в том месте, где вы мыслите поселиться, существуют какие-либо запреты или ограничения на проведения подобных работ?

Зачастую старинные дома обладают некоторой исторической ценностью, по крайней мере как часть ансамбля исторической застройки. В таких случаях всякие манипуляции с домом придётся согласовывать.

Чтобы не столкнуться с ситуацией, в которой, по неосмотрительности, вы из счастливого буржуазного домовладельца вынуждены будете влачить бремя смотрителя и блюстителя сохранности старины, следует обеспокоиться выяснением этого вопроса заранее. Вообще, разрешение этого вопроса следует передоверить вашему агенту, чтобы переложить ответственность за ваши покой и безопасность на плечи компетентного .

Гигантомния

И вот ещё один маленький момент: а приходилось ли вам задумываться над тем, как себя будут чувствовать в вашем новом старом доме ваши полюбившиеся вещи? То есть, уверены ли вы, что все ваши приобретения, вроде роскошной хозяйской кровати, мамонтовидного двухкамерного холодильника, домашнего кинотеатра – что все эти признаки достатка вообще смогут уместиться в вашем “реликварии”?

Буквально. Дело в том, что в старину дома строились иначе, без скупости наращивались широченные стены – от того дверные и оконные проёмы зачастую существенно уже и ниже, чем те, к каким мы привыкли сегодня. Разумеется, всегда можно распланировать расширение дверей и модернизацию внутренних пространств, также зачастую клаустрофобичную. Однако, следует понимать, что все эти проекты – это дополнительные – и изрядные! – статьи расходов в вашем безразмерном списке.

Резюмируя

Стоит ли приобретать в собственность старинный , не будучи готовым принять его таким, каков он и есть – старым?

Разумеется, идя на поводу у очарования возраста дома, не стоит обходить стороной протекающую крышу или сквозящие оконные рамы. Но многие из “причуд” этого “пенсионера” в своей совокупности и составляют его шарм. Помните, что скрипящие половицы и “вредные” двери – это во многом не просто докучающие мелочи, но носители обаяния места.

Вообще, следует понимать, что приобретение старинного дома – занятие не для слабонервных. И обновление, латание, обживание этакого “чуда” может занять даже и годы. Подумайте несколько раз прежде, чем окончательно склониться в сторону такого решения. Но, уж решив тут хозяйничать, будьте готовы ко всему! В конце концов лучше подготовиться к тому, что вас ждёт бесконечное волнение и разочарование, а в итоге обнаружить, что всё совсем не так и куда как лучше и безобиднее!

Слово "изба" (а также его синонимы "ызба","истьба", "изъба", "истобка", "истопка") употребляется в русских летописях, начиная с самых древнейших времен. Очевидна связь этого термина с глаголами "топить", "истопить". В самом деле, он всегда обозначает отапливаемое строение (в отличие, например, от клети).

Кроме того, у всех трех восточнославянских народов - белорусов, украинцев, русских - сохранялся термин "истопка" и обозначал опять-таки отапливаемое строение, будь то кладовая для зимнего хранения овощей (Белоруссия, Псковщина, Северная Украина) или жилая изба крохотных размеров (Новогородская, Вологодская области), но непременно с печью.

Строительство дома для крестьянина было знаменательным событием. При этом для него было важно не только решить чисто практическую задачу - обеспечить крышу над головой для себя и своей семьи, но и так организовать жилое пространство, чтобы оно было наполнено жизненными благами, теплом, любовью покоем. Такое жилище можно соорудить, по мнению крестьян, лишь следуя традициям предков, отступления от заветов отцов могли быть минимальными.

При строительстве нового дома большое значение придавалось выбору места: место должно быть сухим, высоким, светлым - и вместе с тем учитывалась его ритуальная ценность: оно должно быть счастливым. Счастливым считалось место обжитое, то есть прошедшее проверку временем, место, где жизнь людей проходила в полном благополучии. Неудачными для строительства было место, где прежде захоранивали людей и где раньше проходила дорога или стояла баня.

Особые требования предъявлялись и к строительному материалу. Русские предпочитали рубить избы из сосны, ели, лиственницы. Эти деревья с длинными ровными стволами хорошо ложились в сруб, плотно примыкая друг к другу, хорошо удерживали внутреннее тепло, долго не гнили. Однако выбор деревьев в лесу регламентировался множеством правил, нарушение которых могло привести к превращению построенного дома из дома для людей в дом против людей, приносящий несчастья. Так, для сруба нельзя было брать "священные" деревья - они могут принести в дом смерть. Запрет распространялся на все старые деревья. По поверью, они должны умереть в лесу своей смертью. Нельзя было использовать сухие деревья, считавшиеся мертвыми, - от них у домашних будет "сухотка". Большое несчастье случится, если в сруб попадет "буйное" дерево, то есть дерево, выросшее на перекрестке дорог или на месте бывший лесных дорог. Такое дерево может разрушить сруб и задавить хозяев дома.

Возведение дома сопровождалось множеством обрядов. Начало строительства отмечалось обрядом жертвоприношения курицы, барана. Он проводился во время укладки первого венца избы. Под бревна первого венца, подушку окна, матицу укладывали деньги, шерсть, зерно - символы богатства и семейного тепла, ладан - символ святости дома. Окончание строительства отмечалось богатым угощением всех участвовавших в работе.

Славяне, как и другие народы, "разворачивали" строящееся здание из тела существа, принесенного в жертву Богам. По мнению древних, без такого "образца" бревна ни за что не могли сложиться в упорядоченную конструкцию. "Строительная жертва" как бы передавала избе свою форму, помогала создать из первобытного хаоса нечто разумно организованное... "В идеале" строительной жертвой должен быть человек. Но к человеческой жертве прибегали лишь в редких, поистине исключительных случаях - например, при закладке крепости для защиты от врагов, когда речь шла о жизни или гибели всего племени. При обычном строительстве довольствовались животными, чаще всего конем или быком. Археологами раскопана и подробно исследована не одна тысяча славянских жилищ: в основании некоторых из них найдены черепа именно этих животных. Особенно часто находят конские черепа. Так что "коньки" на крышах русских изб отнюдь не "для красоты". В старину к задней части конька прикрепляли еще и хвост из мочала, после чего изба уже совершенно уподоблялась коню. Собственно дом представлялся "телом", четыре угла - четырьмя "ногами". Ученые пишут, что вместо деревянного "конька" некогда укрепляли настоящий лошадиный череп. Закопанные же черепа находят и под избами X века, и под выстроенными через пять столетий после крещения - в XIV-XV веках. За полтысячелетия их разве что стали класть в менее глубокую ямку. Как правило, эта ямка располагалась под святым (красным) углом - как раз под иконами! - либо под порогом, чтобы зло не сумело проникнуть в дом.

Другим излюбленным жертвенным животным при закладке дома был петух (курица). Достаточно вспомнить "петушков" как украшение крыш, а также повсеместно распространенное убеждение, что нечисть должна исчезнуть при крике петуха. Клали в основание избы и череп быка. И все-таки древняя вера, что дом строится "на чью-нибудь голову", бытовала неискоренимо. По этой причине старались оставить хоть что-нибудь, хоть краешек крыши, незавершенным, обманывая судьбу.

Схема устройства кровли :
1 - желоб,
2 - охлупень,
3 - стамик,
4 - слега,
5 - огниво,
6 - князевая слега (" кнес"),
7 - повальная слега,
8 - самец,
9 - повал,
10 - причелина,
11 - курица,
12 - пропуск,
13 - бык,
14 - гнет.

Ощий вид избы

Какой же дом строил для себя и своей семьи наш прапрапрадед, живший тысячу лет назад?

Это, в первую очередь, зависело от того, где он жил, к какому племени принадлежал. Ведь даже теперь, побывав в деревнях на севере и на юге Европейской России, нельзя не заметить разницы в типе жилищ: на севере это - деревянная рубленая изба, на юге - хата-мазанка.

Ни одно порождение народной культуры не было в одночасье придумано в том виде, в каком застала его этнографическая наука: народная мысль трудилась в продолжение веков, создавая гармонию и красоту. Конечно, касается это и жилища. Историки пишут, что разница между двумя основными видами традиционного дома прослеживается при раскопках поселений, в которых жили люди еще до нашей эры.

Традиции во многом определялись климатическими условиями и наличием подходящего строительного материала. На севере во все времена преобладала влажная почва и было много строевого леса, на юге же, в лесостепной зоне, почва была суше, зато леса хватало не всегда, так что приходилось обращаться к иным строительным материалам. Поэтому на юге до весьма позднего времени (до XIV-XV веков) массовым народным жилищем была полуземлянка на 0,5-1 м врытая в грунт. А на дождливом севере, напротив, очень рано появился наземный дом с полом, зачастую даже несколько приподнятым над землей.

Ученые пишут, что древнеславянская полуземлянка "выбиралась" из-под земли на свет Божий в течение многих веков, постепенно превращаясь в наземную хату славянского юга.

На севере, с его сырым климатом и изобилием первоклассного леса, полуподземное жилище превратилось в наземное (избу) гораздо быстрее. Несмотря на то что традиции жилищного строительства у северных славянских племен (кривичей и ильменских словен) не удается проследить столь же далеко в глубь времен, как у их южных соседей, ученые с полным основанием полагают, что бревенчатые избы возводили здесь еще во II тысячелетии до нашей эры, то есть задолго до того, как эти места вошли в сферу влияния ранних славян. А в конце I тысячелетия нашей эры здесь уже выработался устойчивый тип срубного бревенчатого жилища, между тем как на юге долго господствовали полуземлянки. Что ж, каждое жилище наилучшим образом подходило для своей территории.

Вот как, например, выглядела "средняя" жилая изба IX-XI веков из города Ладоги (ныне Старая Ладога на реке Волхов). Обычно это была квадратная в плане (то есть если смотреть сверху) постройка со стороной 4-5 м. Иногда сруб возводили непосредственно на месте будущего дома, иногда же его сперва собирали на стороне - в лесу, а затем, разобрав, перевозили на место строительства и складывали уже "начисто". Ученым рассказали об этом зарубки-"номера", по порядку нанесенные на бревна, начиная с нижнего.

Строители заботились о том, чтобы не перепутать их при перевозке: бревенчатый дом требовал тщательной подгонки венцов.

Чтобы бревна плотней прилегали друг к другу, в одном из них делали продольное углубление, куда и входил выпуклый бок другого. Древние мастера делали углубление в нижнем бревне и следили, чтобы бревна оказывались кверху той стороной, которая у живого дерева смотрела на север. С этой стороны годовые слои плотнее и мельче. А пазы между бревнами конопатили болотным мхом, имеющим, между прочим, свойство убивать бактерии, и нередко промазывали глиной. А вот обычай обшивать сруб тесом для России исторически сравнительно нов. Впервые он запечатлен на миниатюрах рукописи XVI века.

Пол в избе порою делался земляным, но чаще - деревянным, приподнятым над землей на балках-лагах, врубленных в нижний венец. В этом случае в полу устраивали лаз в неглубокий погреб-подполье.

Зажиточные люди обыкновенно строили себе дома в два жилья, нередко с надстройкою наверху, которая придавала дому снаружи вид трехъярусного.

К избе нередко пристраивали своего рода прихожую - сени около 2 м шириной. Иногда, впрочем, сени значительно расширяли и устраивали в них хлев для скота. Использовали сени и по-другому. В обширных, опрятных сенях держали имущество, мастерили что-нибудь в непогоду, а летом могли, например, уложить там спать гостей. Такое жилище археологи называют "двухкамерными", имея в виду, что в нем два помещения.

Согласно письменным источникам, начиная с X века распространились неотапливаемые пристройки к избам - клети. Сообщались они опять-таки через сени. Клеть служила летней спальней, круглогодичной кладовой, а зимой - своеобразным "холодильником".

Обыкновенная крыша русских домов была деревянная, тесовая, гонтовая или из драни. В XVI и XVII веках было в обычае покрывать сверху кровлю березовою корою от сырости; это придавало ей пестроту; а иногда на кровле клали землю и дерн в предохранение от пожара. Форма крыш была скатная на две стороны с фронтонами на других двух сторонах. Иногда все отделы дома, то есть подклеть, средний ярус и чердак, находились под одним скатом, но чаще чердак, а у других и средние этажи имели свои особые крыши. У богатых особ были кровли затейливой формы, например, бочечная в виде бочек, япанечная в виде плаща. По окраине кровля окаймлялась прорезными гребнями, рубцами, полицами, или перилами с точеными балясами. Иногда же по всей окраине делались теремки - углубления с полукруглыми или сердцеобразными линиями. Такие углубления преимущественно делались на теремах или чердаках и были иногда так малы и часты, что составляли кайму кровли, а иногда так велики, что на каждой стороне было их только по паре или по три, и в середине их вставлялись окна.

Если полуземлянки, по крышу заваленные грунтом, были, как правило, лишены окон, то в ладожских избах окна уже имеются. Правда они еще весьма далеки от современных, с переплетами, форточками и ясными стеклами. Оконное стекло появилось на Руси в X-XI веках, но даже и позже было очень дорого и использовалось большей частью в княжеских дворцах и церквах. В простых избах устраивали так называемые волоковые (от "волочить" в смысле раздвигать-задвигать) окошечки для пропуска дыма.

Два смежных бревна прорубались до середины, а в отверстие вставлялись прямоугольная рама с деревянной задвижкой, ходившей горизонтально. В такое окошечко можно было выглянуть - но и только. Их так и называли - "просветцами"... По надобности на них натягивали кожу; вообще эти отверстия в избах бедных были малы, для сохранения теплоты, и когда их закрывали, то в избе среди дня было почти темно. В зажиточных домах окна делались большие и малые; первые назывались красными, последние были по фигуре своей продолговатые и узкие.

Не малые споры среди ученых вызвал дополнительный венец бревен, опоясывающий ладожские избы на некотором расстоянии от основного. Не забудем, что от древних домов до наших времен сохранилось хорошо если один -два нижних венца да беспорядочные обломки рухнувшей крыши и половиц: разбирайся, археолог, где что. Поэтому о конструктивном назначении найденных деталей делаются порой самые разные предположения. Какой цели служил этот дополнительный внешний венец - единой точки зрения не выработано до сих пор. Одни исследователи считают, что он окаймлял завалинку (невысокая утепляющая насыпь вдоль внешних стен избы), не давая ей расползаться. Другие ученые думают, что древние избы опоясывали не завалинки,- стена была как бы двухслойной, жилой сруб окружала своего рода галерейка, служившая одновременно и теплоизолятором и хозяйственной кладовой. Судя по археологическим данным, в самом заднем, тупиковом конце галерейки нередко размещался туалет. Понятно стремление наших предков, живших в суровом климате с морозными зимами, использовать для обогрева уборной избяное тепло и в то же время не допустить скверный запах в жилище. Туалет на Руси именовался "задок". Это слово впервые встречается в документах начала XVI века.

Как и полуземлянки южных славян, древние избы северных славянских племен оставались в употреблении много столетий. Уже в ту давнюю пору народный талант выработал тип жилища, очень удачно отвечавшего местным условиям, да и жизнь практически до последнего времени не давала повода людям отойти от привычных, удобных и освященных традицией образцов.

Внутреннее пространство избы

Вкрестьянских домах было, как правило, одно или два, реже три жилых помещения, соединенных сенями. Наиболее типичным для России был дом, состоящий из теплого, отапливаемого печью помещения и сеней. Их использовали для хозяйственных нужд и как своеобразный тамбур между холодом улицы и теплом избы.

В домах зажиточных крестьян кроме отапливаемого русской печью помещения собственно избы было еще одно, летнее, парадное помещение - горница, которое в больших семьях использовалось и в повседневной жизни. Отапливалась горница в этом случае печью-голландкой.

Интерьер избы отличался простотой и целесообразным размещением включенных в него предметов. Основное пространство избы занимала духовая печь, которая на большей части территории России располагалась у входа, справа или слева от дверей.

Только в южной, центрально-черноземной полосе Европейской России печь находилась в дальнем от входа углу. Стол всегда стоял в углу, по диагонали от печи. Над ним была расположена божница с иконами. Вдоль стен шли неподвижные лавки, над ними - врезанные в стены полки. В задней части избы от печи до боковой стены под потолком устраивался деревянный настил - полати. В южнорусских районах за боковой стеной печи мог быть деревянный настил для спанья - пол, примост. Вся эта неподвижная обстановка избы строилась вместе с домом и называлась хоромным нарядом.

Печь играла главную роль во внутреннем пространстве русского жилища на протяжении всех этапов его существования. Недаром помещение, где стояла русская печь называли "избой, истопкой". Русская печь относится к типу духовых печей, в которых огонь разводится внутри печи, а не на открытой сверху площадке. Дым выходит через устье - отверстие, в которое закладывается топливо, или через специально разработанный дымоход. Русская печь в крестьянской избе имела форму куба: обычная ее длина 1,8-2 м, ширина 1,6-1,8 м, высота 1,7 м. Верхняя часть печи плоская, удобная для лежания. Топка печи сравнительно больших размеров: высотой 1,2-1,4 м, шириной до 1,5 м, со сводчатым потолком и плоским дном - подом. Устье, обычно прямоугольной формы или с полукруглой верхней частью, закрывалось заслонкой, вырезанным по форме устья железным щитом с ручкой. Перед устьем находилась небольшая площадка - шесток, на который ставилась хозяйственная утварь, чтобы ухватом задвинуть ее в печь. Русские печи всегда стояли на опечке, представлявшем собой сруб в три - четыре венца из круглых бревен или плах, поверх него делался бревенчатый накат, который мазали толстым слоем глины, это служило подом печи. Русские печи имели один или четыре печных столба. Печи различались по конструкции дымохода. Древнейшим типом русской духовой печи была печь без дымохода, называвшаяся курной печью или черной. Дым выходил наружу через устье и во время топки висел под потолком толстым слоем, отчего верхние венцы бревен в избе покрывались черной смолистой копотью. Для оседания сажи служили полавочники - полки, располагавшиеся по периметру избы выше окон, они отделяли закопченый верх от чистого низа. Для выхода дыма из помещения открывали дверь и небольшое отверстие в потолке или в задней стене избы - дымоволок. После топки это отверстие закрывали деревянным щитком, в южных губ. отверстие затыкали тряпками.

Другой тип русской печи - полубелая или полукурная - является переходной формой от черной печи к белой печи с трубой. Полубелые печи не имеют кирпичного дымохода, но над шестком устраивается патрубок, а над ним в потолке делается небольшое круглое отверстие, выходящее в деревянную трубу. Во время топки между патрубком и отверстием в потолке вставляется железная круглая труба, несколько шире, чем самоварная. После протапливания печи трубу снимают, а отверстие закрывают.

Белая русская печь предполагает трубу для выхода дыма. Над шестком из кирпича выкладывается патрубок, собирающий дым, который выходит из устья печи. Из патрубка дым поступает в горизонтально выложенный на чердаке боров из обожженного кирпича, а оттуда в вертикальную дымовую трубу.

В прежние времена печи чаще были из глины, в толщу которой нередко добавляли камни, что позволяло печи сильнее нагреваться и дольше держать тепло. В севернорусских губерниях булыжники вбивали в глину слоями, чередуя слои глины и камней.

Местоположение печи в избе строго регламентировалось. На большей территории Европейской России и в Сибири печь располагалась около входа, справа или слева от дверей. Устье печи в зависимости от местности могло быть повернуто к передней фасадной стене дома или к боковой. В южнорусских губерниях печь обычно находилась в дальнем правом или левом углу избы с устьем, повернутым к боковой стене или входной двери. С печью связано много представлений, поверий, обрядов, магических приемов. В традиционном сознании печь была неотъемлемой частью жилища; если в доме не было печи, он считался нежилым. По народным поверьям, под печью или за нею живет домовой, покровитель домашнего очага, добрый и услужливый в одних ситуациях, своенравный и даже опасный - в других. В системе поведения, где существенно такое противопоставление, как "свой" - "чужой", отношение хозяев к гостю или незнакомому человеку изменялось, если ему довелось посидеть на их печи; как человек, отобедавший с семьей хозяина за одним столом, так и тот, кто сиживал на печи, воспринимался уже как "свой". Обращение к печи происходило во время всех обрядов, основной идеей которых был переход в новое состояние, качество, статус.

Печь была вторым по значению "центром святости" в доме - после красного, Божьего угла, - а может быть, даже и первым.

Часть избы от устья до противоположной стены, пространство, в котором выполнялась вся женская работа, связанная с приготовлением пищи, называлась печным углом. Здесь, около окна, против устья печи, в каждом доме стояли ручные жернова, поэтому угол называют еще жерновым. В печном углу находилась судная лавка или прилавок с полками внутри, использовавшаяся в качестве кухонного стола. На стенах располагались наблюдники - полки для столовой посуды, шкафчики. Выше, на уровне полавочников, размещался печной брус, на который ставилась кухонная посуда и укладывались разнообразные хозяйственные принадлежности.

Печной угол считался грязным местом, в отличие от остального чистого пространства избы. Поэтому крестьяне всегда стремились отделить его от остального помещения занавесом из пестрого ситца, цветной домотканины или деревянной переборкой. Закрытый дощатой перегородкой печной угол образовывал маленькую комнатку, имевшую название "чулан" или "прилуб".
Он являлся исключительно женским пространством в избе: здесь женщины готовили пищу, отдыхали после работы. Во время праздников, когда в дом приезжало много гостей, у печи ставился второй стол для женщин, где они пировали отдельно от мужчин, сидевших за столом в красном углу. Мужчины даже своей семьи не могли зайти без особой надобности в женскую половину. Появление же там постороннего мужчины считалось вообще недопустимым.

Традиционная неподвижная обстановка жилища дольше всего удерживалась около печи в женском углу.

Красный угол, как и печь, являлся важным ориентиром внутреннего пространства избы.

На большей территории Европейской России, на Урале, в Сибири красный угол представлял собой пространство между боковой и фасадной стеной в глубине избы, ограниченное углом, что расположен по диагонали от печи.

В южнорусских районах Европейской России красный угол - пространство, заключенное между стеной с дверью в сени и боковой стеной. Печь находилась в глубине избы, по диагонали от красного угла. В традиционном жилище почти на всей территории России, за исключением южнорусских губерний, красный угол хорошо освещен, поскольку обе составляющие его стены имели окна. Основным украшением красного угла является божница с иконами и лампадкой, поэтому его называют еще "святым". Как правило, повсеместно в России в красном углу кроме божницы находится стол, лишь в ряде мест Псковской и Великолукской губ. его ставят в простенке между окнами - против угла печи. В красном углу подле стола стыкаются две лавки, а сверху, над божницей, - две полки полавочника; отсюда западно-южнорусское название угла "сутки" (место, где стыкаются, соединяются элементы убранства жилища).

Все значимые события семейной жизни отмечались в красном углу. Здесь за столом проходили как будничные трапезы, так и праздничные застолья, происходило действие многих календарных обрядов. В свадебном обряде сватание невесты, выкуп ее у подружек и брата совершались в красном углу; из красного угла отчего дома ее увозили на венчание в церковь, привозили в дом жениха и вели тоже в красный угол. Во время уборки урожая первый и последний устанавливали в красном углу. Сохранение первых и последних колосьев урожая, наделенных, по народным преданиям, магической силой, сулило благополучие семье, дому, всему хозяйству. В красном углу совершались ежедневные моления, с которых начиналось любое важное дело. Он является самым почетным местом в доме. Согласно традиционному этикету, человек, пришедший в избу, мог пройти туда только по особому приглашению хозяев. Красный угол старались держать в чистоте и нарядно украшали. Само название "красный" означает "красивый", "хороший", "светлый". Его убирали вышитыми полотенцами, лубочными картинками, открытками. На полки возле красного угла ставили самую красивую домашнюю утварь, хранили наиболее ценные бумаги, предметы. Повсеместно у русских был распространен обычай при закладке дома класть деньги под нижний венец во все углы, причем под красный угол клали более крупную монету.

Некоторые авторы связывают религиозное осмысление красного угла исключительно с христианством. По их мнению, единственным священным центром дома в языческие времена была печь. Божий угол и печь даже трактуются ими как христианский и языческий центры. Эти ученые видят в их взаимном расположении своеобразную иллюстрацию к русскому двоеверию просто сменили в Божьем углу более древние - языческие, а на первых порах несомненно соседствовали там с ними.

Что же до печки... подумаем серьезно, могла ли "добрая" и "честная" Государыня Печь, в присутствии которой не смели сказать бранного слова, под которой, согласно понятиям древних, обитала душа избы - Домовой,- могла ли она олицетворять "тьму"? Да никоим образом. С гораздо большей вероятностью следует предположить, что печь ставилась в северном углу в качестве неодолимой преграды на пути сил смерти и зла, стремящихся ворваться в жилье.

Сравнительно небольшое пространство избы, около 20-25 кв.м, было организовано таким образом, что в нем с большим или меньшим удобством располагалась довольно большая семья в семь-восемь человек. Это достигалось благодаря тому, что каждый член семьи знал свое место в общем пространстве. Мужчины обычно работали, отдыхали днем на мужской половине избы, включавшей в себя передний угол с иконами и лавку около входа. Женщины и дети находились днем на женской половине возле печи. Места для ночного сна также были распределены. Старые люди спали на полу около дверей, печи или на печи, на голбце, дети и холостая молодежь - под полатями или на полатях. Взрослые брачные пары в теплое время ночевали в клетях, сенях, в холодное - на лавке под полатями или на помосте около печи.

Каждый член семьи знал свое место и за столом. Хозяин дома во время семейной трапезы сидел под образами. Его старший сын располагался по правую руку от отца, второй сын - по левую, третий - рядом со старшим братом. Детей, не достигших брачного возраста, сажали на лавку, идущую от переднего угла по фасаду. Женщины ели, сидя на приставных скамейках или табуретках. Нарушать раз заведенный порядок в доме не полагалось без крайней необходимости. Человек, их нарушившего, могли строго наказать.

В будние дни изба выглядела довольно скромно. В ней не было ничего лишнего: стол стоял без скатерти, стены без украшений. В печном углу и на полках была расставлена будничная утварь.

В праздничный день изба преображалась: стол выдвигался на середину, накрывался скатертью, на полки выставлялась праздничная утварь, хранившаяся до этого в клетях.

Интерьер горницы отличался от интерьера внутреннего пространства избы присутствием голландки вместо русской печи или вообще отсутствием печи. В остальном хоромный наряд, за исключением полатей и помоста для спанья, повторял неподвижный наряд избы. Особенностью горницы было то, что она всегда была готова к приему гостей.

Под окнами избы делались лавки, которые не принадлежали к мебели, но составляли часть пристройки здания и были прикреплены к стенам неподвижно: доску врубали одним концом в стену избы, а на другом делали подпорки: ножки, бабки, подлавники. В старинных избах лавки украшались "опушкой" - доской, прибитой к краю лавки, свисавшей с нее подобно оборке. Такие лавки назывались "опушенными" или "с навесом", "с подзором". В традиционном русском жилище лавки шли вдоль стен вкруговую, начиная от входа, и служили для сидения, спанья, хранения различных хозяйственных мелочей. Каждая лавка в избе имела свое название, связанное либо с ориентирами внутреннего пространства, либо со сложившимися в традиционной культуре представлениями о приуроченности деятельности мужчины или женщины к определенному месту в доме (мужская, женская лавки). Под лавками хранили различные предметы, которые в случае необходимости легко было достать - топоры, инструменты, обувь и проч. В традиционной обрядности и в сфере традиционных норм поведения лавка выступает как место, на которое позволено сесть не каждому. Так входя в дом, особенно чужим людям, было принято стоять у порога до тех пор, пока хозяева не пригласят пройти и сесть. То же касается и сватов: они проходили к столу и садились на лавку только по приглашению. В похоронной обрядности покойного клали на лавку, но не на любую, а на расположенную вдоль половиц.

Долгая лавка - лавка, отличавшаяся от других своей длиной. В зависимости от местной традиции распределения предметов в пространстве дома, долгая лавка могла иметь различное место в избе. В севернорусских и среднерусских губерниях, в Поволжье она тянулась от коника к красному углу, вдоль боковой стены дома. В южновеликорусских губерниях она шла от красного угла вдоль стены фасада. С точки зрения пространственного деления дома долгая лавка, подобно печному углу, традиционно считалась женским местом, где в соответствующее время занимались теми или иными женскими работами, такими, как прядение, вязание, вышивание, шитье. На долгую лавку, расположенную всегда вдоль половиц, клали покойников. Поэтому в некоторых губерниях России на эту лавку никогда не садились сваты. В противном случае их дело могло разладится.

Короткая лавка - лавка, идущая вдоль передней стены дома, выходящей на улицу. Во время семейной трапезы на ней сидели мужчины.

Лавка, находившаяся около печки, называлась кутной. На нее ставили ведра с водой, горшки, чугунки, укладывали только что выпеченный хлеб.
Лавка пороговая шла вдоль стены, где расположена дверь. Она использовалась женщинами вместо кухонного стола и отличалась от других лавок в доме отсутствием опушки по краю.
Лавка судная - лавка, идущая от печи вдоль стены или дверной перегородки к передней стене дома. Уровень поверхности этой лавки выше, чем других лавок в доме. Лавка спереди имеет створчатые или раздвижные дверцы или закрывается занавеской. Внутри нее расположены полки для посуды, ведер, чугунков, горшков.

Коником называли мужскую лавку. Она была короткая и широкая. На большей части территории России имела форму ящика с откидной плоской крышкой или ящика с задвижными дверцами. Свое название коник получил, вероятно, благодаря вырезанной из дерева конской голове, украшавшей его боковую сторону. Коник располагался в жилой части крестьянского дома, около дверей. Он считался "мужской" лавкой, так как это было рабочее место мужчин. Здесь они занимались мелким ремеслом: плели лапти, корзины, ремонтировали упряжь, вязали рыболовные сети и т.п. Под коником находились и инструменты, необходимые для этих работ.

Место на лавке считалось более престижным, чем на скамье; гость мог судить об отношении к нему хозяев, смотря по тому, куда его усаживали - на лавку или на скамью.

Мебель и убранство

Необходимым элементом убранства жилья являлся стол, служащий для ежедневной и праздничной трапезы. Стол являлся одним из наиболее древних видов передвижной мебели, хотя наиболее ранние столы были глинобитными и неподвижными. Такой стол с глинобитными же лавками около него были обнаружены в пронских жилищах XI-XIII веков (Рязанская губ.) и в киевской землянке XII века. Четыре ножки стола из землянки в Киеве представляют собой стойки, врытые в землю. В традиционном русском жилище подвижный стол всегда имел постоянное место, он стоял в самом почетном месте - в красном углу, в котором находились иконы. В севернорусских домах стол всегда располагался вдоль половиц, то есть более узкой стороной к фасадной стене избы. В некоторых местах, например в Верхнем Поволжье, стол ставили только на время трапезы, после еды его клали боком на полавочник под образами. Делалось это для того, чтобы в избе было больше места.

В лесной полосе России столы плотничной работы имели своеобразную форму: массивное подстолье, то есть рама, соединяющая ножки стола, забиралось досками, ножки изготовлялись короткими и толстыми, большая столешница всегда делалась съемной и выступала за подстолье для того, чтобы было удобнее сидеть. В подстолье делался шкафчик с двустворчатыми дверками для столовой утвари, хлеба, необходимого на день.

В традиционной культуре, в обрядовой практике, в сфере норм поведения и пр. столу придавалось большое значение. Об этом говорит четкая пространственная закрепленность его в красном углу. Любое выдвижение его оттуда может быть связано лишь с обрядовой или кризисной ситуацией. Исключительная роль стола была выражена практически во всех обрядах, одним из элементов которых являлась трапеза. С особенной яркостью она проявлялась в свадебном обряде, в котором практически каждый этап завершался застольем. Стол осмыслялся в народном сознании как "Божья ладонь", дарующая хлеб насущный, поэтому стучать по столу, за которым едят, считалось грехом. В обычное, незастольное, время на столе могли находится лишь хлеб, как правило завернутый в скатерть, и солонка с солью.

В сфере традиционных норм поведения стол всегда был местом, где происходило единение людей: человек, которого приглашали отобедать за хозяйским столом, воспринимался как "свой".
Покрывался стол скатертью. В крестьянской избе скатерти изготавливали из домотканины как простого полотняного переплетения, так и выполненной в технике бранного и многоремизного ткачества. Используемые повседневно скатерти сшивали из двух полотнищ пестряди, как правило с клеточным узором (расцветка самая разнообразная) или просто грубого холста. Такой скатертью накрывали стол во время обеда, а после еды или снимали, или покрывали ею хлеб, оставляемый на столе. Праздничные скатерти отличались лучшим качеством полотна, такими дополнительными деталями как кружевная прошва между двумя полотнищами, кисти, кружево или бахрома по периметру, а также узором на ткани.

В русском быту различали следующие виды скамей: переметную, переносную и приставную. Скамья переметная - скамья с перекидной спинкой ("переметом") служила для сидения и спанья. В случае необходимости устроить спальное место спинку по верху, по круговым пазам, сделанным в верхних частях боковых ограничителей скамьи, перекидывали на другую сторону скамьи, а последнюю придвигали к лавке, так что образовывалась как бы кровать, ограниченная спереди "переметом". Спинка переметной скамьи нередко украшалась сквозной резьбой, что значительно уменьшало ее вес. Такого типа скамьи использовались главным образом в городском и монастырском быту.

Скамья переносная - скамья с четырьмя ножками или двумя глухими досками, по мере необходимости приставлялась к столу, использовалась для сидения. Если не хватало места для спанья, скамью можно было перенести и поставить вдоль лавки, чтобы увеличить пространство для дополнительной постели. Переносные скамьи являлись одной из древнейших форм мебели у русских.
Скамья приставная - скамья с двумя ножками, расположенные лишь на одном конце сиденья, другим концом такую скамью клали на лавку. Нередко такого типа скамьи изготавливали из цельного куска дерева таким образом, что ножками служили два корня дерева, обрубленные на определенной длине.

Кроватью в старину служила прикрепленная к стене скамья или лавка, к которой приставляли другую лавку. На этих лавах клали постель, состоявшую из трех частей: пуховика или перины, изголовья и подушек. Изголовье или подголовник - это подставка под голову, на которую клали подушку. Она представляет собой деревянную покатую плоскость на брусочках, сзади могла быть сплошная или решетчатая спинка, по углам - резные или точеные столбики. Было два изголовья - нижнее называлось бумажным и подкладывалось под верхнее, на верхнее клалась подушка. Постель покрывалась простынею из полотна или шелковой материи, а сверху закрывалась одеялом, входившим под подушку. Постели убирались понаряднее в праздники или на свадьбах, попроще в обычные дни. Вообще, однако, постели были принадлежностью только богатых людей, да и у тех стояли более для вида в своем убранстве, а сами хозяева охотнее спали на простой звериной шкуре. У людей средственного состояния обычною постелью служили войлоки, а бедные поселяне спали на печах, постлавши под головы собственное платье, или же на голых лавках.

Посуду ставили в поставцах: это были столбы с многочисленными полками между ними. На нижних полках, более широких, хранили массивную посуду, на верхние полки, более узкие, ставили мелкую посу-ду.

Для хранения отдельно использовавшейся по-суды служил посудник: деревянная полка или открытый шкафчик-полочник. Посудник мог иметь форму замкнутой рамы или быть открытым сверху, нередко его боковые стенки украшались резьбой или имели фигурные формы (например, овальные). Над одной или двумя полочками посудника с наружной стороны могла быть прибита рейка для устой-чивости посуды и для постановки тарелок на ребро. Как правило, посудник находился над судной лавкой, под рукой у хозяйки. Он издавна являлся необходимой деталью в неподвижном убранстве избы.

Главное украшение домов составляли иконы. Иконы ставились на полочку или открытый шкафчик называемый божницей. Она изготовлялась из дерева, нередко украшалась резьбой и росписью. Божница довольно часто была двухъярусной: в нижнем ярусе ставились новые иконы, в верхнем - старые, поблекшие. Она располагалась всегда в красном углу избы. Кроме икон на божнице хранились освященные в церкви предметы: святая вода, верба, пасхальное яйцо, иногда Евангелие. Туда складывались важные документы: счета, долговые расписки, платежные тетради, поминальники. Здесь же лежало крылышко для обметания икон. На божницу часто вешалась занавеска, закрывавшая иконы, или божник. Такого рода полочка или шкафчик были распространены во всех русских избах, так как, по мнению крестьян, иконы должны были стоять, а не висеть в углу избы.

Божник представлял собой узкое, длинное полотнище домотканого холста, украшенное вдоль одной стороны и на концах вышивкой, тканым орнаментом, лентами, кружевом. Божник вывешивался так, чтобы прикрыть иконы сверху и с боков, но не закрывали лики.

Украшение красного угла в виде птицы, размером 10-25 см, называлось голубком. Оно подвешивается к потолку перед образами на нитке или веревке. Голубков изготавливали из дерева (сосны, березы), иногда раскрашивая в красный, синий, белый, зеленый цвет. Хвост и крылья таких голубков выполнялись из лучинной щепы в виде вееров. Также были распространены птицы, туловище которых делали из соломы, а голову, крылья и хвост - из бумаги. Появление образа голубя в качестве украшения красного угла связано с христианской традицией, где голубь символизирует Святой Дух.

Красный угол также украшался накутником, прямоугольным полотнищем ткани, сшитого из двух кусков белого тонкого холста или ситца. Размеры накутника могут быть различными, обычно 70 см длиной, 150 см шириной. Белые накутники украшались по нижнему краю вышивкой, ткаными узорами, лентами, кружевом. Накутник прикреплялся в угол под образами. При этом сверху божницы или иконы были опоясаны божником.

Старообрядцы считали необходимым закрывать лики икон от посторонних глаз, поэтому их завешивали благовесткой. Она состоит из двух сшитых полотнищ белого холста, украшенных вышивкой геометрическим или стилизованным растительным орнаментом в несколько рядов красными хлопчатобумажными нитками, полосками кумача между рядами вышивки, воланами по нижнему краю или кружевом. Поле холста, свободное от полос вышивки, заполняли звездочками, выполненными красными нитками. Благовестка подвешивалась перед иконами, закрепляясь на стене или божнице с помощью матерчатых петель. Ее раздергивали только во время молитвы.

Для праздничного убранства избы использовалось полотенце - полотнище белой ткани домашнего или реже фабричного производства, отделанное вышивкой, тканым цветным узором, лентами, полосами цветного ситца, кружевом, блестками, позументом, тесьмой, бахромой. Оно украшалось, как правило, на концах. Полотнище полотенца орнаментовалось редко. Характер и количество украшений, расположение их, цвет, материал - это все определялось местной традицией, а также назначением полотенца. Они вывешивались на стены, иконы к большим праздникам, таким как Пасха, Рождество Христово, Пятидесятница (день Святой Троицы), к престольным праздникам деревни, т.е. праздникам в честь святого покровителя деревни, к заветным дням - праздникам, справлявшимся по поводу важных событий, прошедших в деревне. Кроме того, полотенца вывешивались во время свадеб, на крестинном обеде, в день трапезы по случаю возвращения с воинской службы сына или приезда долгожданной родни. Полотенца развешивали на стенах, составляющих красный угол избы, и в самом красном углу. Их надевали на деревянные гвозди - "крюки", "спички", вбитые в стены. По обычаю, полотенца являлись необходимой частью девичьего приданого. Их было принято демонстрировать родственникам мужа на второй день свадебного пира. Молодуха развешивала полотенца в избе поверх полотенец свекрови, чтобы все могли полюбоваться на ее работу. Количество полотенец, качество полотна, мастерство вышивки - все это позволяло оценить трудолюбие, аккуратность, вкус молодой женщины. Полотенце вообще играло большую роль в обрядовой жизни русской деревни. Оно было важным атрибутом свадебного, родинного, погребально-поминального ритуалов. Очень часто оно выступало объектом почитания, предметом особой важности, без которого ритуал любого обряда был бы не полон.

В день свадьбы полотенце использовалось невестой в качестве фаты. Накинутое на голову, оно должно было предохранить ее от дурного глаза, порчи в самый ответственный момент ее жизни. Полотенце применялось в обряде "соединения молодых" перед венцом: им связывали руки жениха и невесты "на веки вечные, на годы долгие". Полотенцем одаривали бабку-повитуху, принимавшую роды, кума и куму, крестивших младенца. Полотенце присутствовало в обряде "бабина каша", происходившая после рождения ребенка. Однако особую роль играло полотенце в погребально-поминальном обрядности. По поверьям русских крестьян в полотенце, вывешенное в день смерти человека на окно, сорок дней находилась его душа. Малейшее движение ткани рассматривалось как знак ее присутствия в доме. В сороковины полотенце встряхивали за околицей деревни, отправляя тем самым душу из "нашего мира" в "иной мир".

Все эти действия с полотенцем были широко распространены в русской деревне. В их основе лежали древние мифологические представления славян. Полотенце выступало в них в качестве оберега, знака принадлежности к определенному семейно-родовому коллективу, осмыслялось как предмет, воплощавший души предков "родителей", внимательно наблюдавших за жизнью живых.

Такая символика полотенца исключала использование его для вытирания рук, лица, пола. Для этой цели пользовались рукотерником, утиркой, утиральником и т.д.

Множество мелких деревянных предметов за тысячу лет бесследно исчезло, сгнило, рассыпалось в прах. Но не все. Что-то отыскано археологами, что-то может подсказать изучение культурного наследия родственных и соседних народов. Определенный свет проливают и позднейшие, зафиксированные этнографами образцы... Словом, о внутреннем убранстве русской избы можно говорить без конца.

Утварь

Крестьянский дом трудно было представить без многочисленной утвари, накапли-вавшейся десятилетиями, если не столетиями, и буквально заполнявшей пространство. В русской деревне утварью называлось "все движимое в доме, жилище", по словам В.И.Даля. Фактически утварь - это вся совокупность предметов, необходимых человеку в его обиходе. Утварь - это посуда для заготовки, приготовления и хранения пищи, подачи ее на стол; различные емкости для хранения предметов домашнего обихода, одежды; предметы для личной гигиены и гигиены жилища; предметы для разжигания огня, хранения и употребления табака и для косметических принадлежностей.

В русской деревне употреблялась в основном деревянная гончарная утварь. Метал-лическая, стеклянная, фарфоровая была распространена меньше. Деревянная утварь по технике изготовления могла быть долбленой, болбленой, бондарной, столярной, токарной. В большом употреблении была также утварь, изготовленная и бересты, плетенная из прутьев, соломы, корней сосны. Некоторые из необходимых в хозяйстве деревянных предметов изготавливались силами мужской половины семьи. Большая же часть предметов приобреталась на ярмарках, торжках, особенно это касалось бондарной и токарной утвари, изготовление которой требовало специальных знаний и инструментов.

Гончарная посуда применялась в основном для приготовления пищи в духовой печи и подачи ее на стол, иногда для засаолки, квашения овощей.

Металлическая утварь традиционного типа была, главным образом, медная, оловянная или серебряная. Наличие ее в доме было ярким свидетельством зажиточности семьи, ее бережливости, уважения к семейным традициям. Такую утварь продавали только в самые критические моменты жизни семьи.

Наполнявшая дом утварь изготавливалась, приобреталась, хранилась русскими крестьянами, естественно исходя из чисто практического ее использования. Однако в отдельные, с точки зрения крестьянина важные моменты жизни почти каждый из ее предметов превращался из вещи утилитарной в символическую. Сундук для приданого в один из моментов свадебного обряда из емкости для хранения одежды превращался в символ зажиточности семьи, трудолюбия невесты. Ложка, повернутая выемкой черпака вверх, означала, что она будет использована на поминальной трапезе. Лишняя ложка, оказавшаяся на столе, предвещала приход гостей и т.п. Одни предметы утвари обладали очень высоким семиотическим статусом, другие более низким.

Бодня, предмет домашней утвари, представляла собой деревянную емкость для хранения одежды и мелких предметов домашнего обихода. В русской деревне было известно два вида бодней. Первый вид представлял собой длинную выдолбленную деревянную колоду, боковые стены которой изготавливались из цельных досок. Отверстие с крышкой на кожаных петлях находилось в верхней части колоды. Бодня второго вида - это долбленый или бондарный ушат с крышкой, высотой 60-100 см, диаметром дна 54-80 см. Бодни обычно запирались на замок, хранились в клетях. Со второй половины XIX в. стали заменяться сундуками.

Для хранения громоздких хозяйственных припасов в клетях употреблялись бочки, кадки, лукошки разной величины и объема. Бочки в старину были самым обыкновенным вместилищем и жидкостей, и сыпучих тел, например: хлебного зерна, муки, льну, рыбы, мяса сушеного, поскони и разного мелкого товара.

Для заготовки впрок солений, квашений, мочений, кваса, воды, для хранения муки, крупы использовались кадки. Как правило, кадки были бондарной работы, т.е. делались из деревянных дощечек - клепок, стянутых обручами. они делались в форме усеченного конуса или цилиндра. они могли иметь три ножки, являвшиеся продолжением клепок. Необходимой принадлежностью кадки были кружок и крышка. Кружком прижимали помещенные в кадку продукты, сверху укладывали гнет. Это делалось для того, чтобы соления и мочения всегда находились в рассоле, не всплывали на поверхность. Крышка берегла продукты от пыли. У кружка и крышки имелись небольшие ручки.

Лукошком называлась открытая цилиндрическая емкость из луба, дно плоское, из деревянных досочек или коры. Делалось с ручкой-ложкой или без нее. Размеры лукошка определялись назначением и назывались соответственно: "набирка","мостинка","ягодница", "грибница", и т.п. Если лукошко предназначалось для хранения сыпучих продуктов, то закрывалось надевающейся сверху плоской крышкой.

На протяжении многих столетий главным кухонным сосудом на Руси был горшок - утварь для приготовления пищи в виде глиняного сосуда с широким открытым верхом, имеющим низкий венчик, круглым туловом, плавно сужающимся к донцу. Горшки могли быть разных размеров: от маленького горшочка на 200-300 г каши до огромного горшка, вмещавшего до 2-3-х ведер воды. Форма горшка не менялась во все время его существования и была хорошо приспособлена для приготовления еды в русской духовой печи. Они редко орнаментировались, их украшением служили узкие концентрические круги или цепочка из неглубоких ямочек, треугольничков, выдавленных вокруг венчика или на плечиках сосуда. В крестьянском доме было около десятка и более горшков разных размеров. Горшками дорожили, старались обращаться с ними аккуратно. Если он давал трещину, его оплетали берестой и употребляли для хранения продуктов.

Горшок - предмет бытовой, утилитарный, в обрядовой жизни русского народа приобрел дополнительные ритуальные функции. Ученые считают, что это один из самых ритуализированных предметов домашней хозяйственной утвари. В поверьях народа горшок осмыслялся как живое антропоморфное существо, у которого есть горло, ручка, носик, черепок. Горшки принято делить на горшки, несущие в себе женское начало, и горшки с заложенной в них мужской сущностью. так, в южных губерниях Европейской России хозяйка, покупая горшок, старалась определить его родо-половую принадлежность: является он горшком или горшницей. Считалось, что в горшнице сваренная еда будет более вкусной, чем в горшке.

Интересно также отметить, что в народном сознании четко проводится параллель между судьбой горшка и судьбой человека. Горшок нашел себе довольно широкое применение в погребальной обрядности. Так, на большей части территории Европейской России был распространен обычай разбивать горшки при вынос из дома покойников. Этот обычай воспринимался как констатация ухода человека из жизни, дома, деревни. В Олонецкой губ. эта идея выражалась несколько иначе. После похорон горшок, наполненный в доме умершего горячими углями, ставился вверх дном на могилу, при этом угли рассыпались и гасли. Кроме того, покойника через два часа после смерти обмывали водой, взятой из нового горшка. После употребления его уносили подальше от дома и закапывали в землю или бросали в воду. Считалось, что в горшке с водой сосредотачивается последняя жизненная сила человека, которую сливают во время обмывания покойника. Если такой горшок оставить в доме, то покойник будет возвращается с того света и пугать живущих в избе людей.

Горшок использовался также как атрибут некоторых обрядовых действий на свадьбах. Так, по обычаю, "свадебщики" во главе с дружкой и свашками утром приходили бить горшки к помещению, где проходила брачная ночь молодых, пока они еще не вышли. Битье горшков воспринималось как демонстрация перелома в судьбе девушки и парня, ставших женщиной и мужчиной.

В поверьях русского народа горшок часто выступает как оберег. В Вятской губ., например, чтобы предохранить кур от ястребов и ворон, на забор вешали вверх дном старый горшок. Это делалось обязательно в Великий четверг до восхода солнца, когда были особенно сильны колдовские чары. Горшок в этом случае как бы впитывал их в себя, получал дополнительную волшебную силу.

Для подачи на стол кушаний исполь-зовалась такая сто-ловая утварь как блюдо. Оно было обычно круглой или овальной формы, неглубоким, на невысоком поддоне, с широкими краями. В крестьянском быту были распространены главным образов деревянные блюда. Блюда, предназначенные для праздничных дней, украшались росписью. На них изображались растительные побеги, мелкие геометрические фигуры, фантастические животные и птицы, рыбы и коньки. Блюдо использовалось как в повседневном, так и в праздничном обиходе. В будни на блюде подавалась рыба, мясо, каша, капуста, огурцы и другие "густые" кушанья, съедавшиеся после похлебки или щей. В праздничные дни помимо мяса и рыбы на блюде подавались блины, пироги, булочки, ватрушки, пряники, орехи, конфеты и прочие сладости. Кроме того, существовал обычай подносить на блюде гостям чарку с вином, медовухой, бражкой, водкой или пивом. коней праздничной трапезы обозначался выносом пустого блюда, накрытого другим или тканью.

Блюда использовались во время народных обрядовых действий, гаданий, магических процедур. В родильных ритуалах блюдо с водой использовалось во время обряда магического очищения роженицы и повитухи, который проводился на третий день после родов. Роженица "серебрила бабку", т.е. бросала в налитую повивальной бабкой воду серебряные монеты, а повитуха омывала ей лицо, грудь и руки. В свадебном обряде блюдо использовалось для всеобщего показа ритуальных предметов и поднесения подарков. Блюдо использовалось и в некоторых обрядах годового цикла. Например, в Курской губ. в день Василия Кесарийского 1 января (14 января) по обычаю на блюдо укладывался жареный поросенок - символ богатства дома, ожидаемого в новом году. Глава семьи три раза поднимал блюдо с поросенком к иконам, а все остальные молились св. Василию о многочисленном приплоде скота. Блюдо было также атрибутом святочных гаданий девушек, называвшихся "подблюдными". В русской деревне существовал запрет на его использование в некоторые дни народного календаря. Нельзя было подавать блюдо с едой на стол в день Усекновения главы Иоанна Крестителя 29 августа, (11 сентября), так как, по христианской легенде, в этот день отрубленную голову Соломея преподнесла на блюде своей матери Иродиаде. В конце XVIII и в XIX в. блюдом также называли миску, тарелку, чашу, блюдце.

Для питья и приема пищи служила чаша. Деревянная чаша представляет собой сосуд полусферической формы на небольшом поддоне, иногда с рукоятями или кольцами вместо ручек, без крышки. Часто по краю чаши делали надпись. Либо по венцу или по всей поверхности чаша украшалась росписью, включающей растительный и зооморфный орнамент (широко известны чаши с северодвинской росписью). Изготовлялись чаши различной величины - в зависимости от их использования. Чаши большого размера, имевшие вес до 800 г и более, употреблялись наравне со скобарями, братинами и ковшами во время праздников и канунов для питья пива и браги, когда собиралось много гостей. В монастырях большие чаши использовались для подачи на стол кваса. Небольшие чаши, выдолбленные из глины, употреблялись в крестьянском быту во время обеда - для подачи на стол щей, похлебки, ухи и т.п. Во время обеда кушанья подавались на стол в общей чаше, отдельная посуда использовалась лишь во время праздников. Есть начинали по знаку хозяина, за едой не разговаривали. Зашедших в дом гостей угощали тем же, что ели сами, и из той же посуды.

Чашу применяли в различных обрядах, особенно в обрядах жизненного цикла. Ее также употребляли и в календарных обрядах. С чашей связывались приметы и поверья: в конце праздничного обеда принято было выпивать до дна чашу за здоровье хозяина и хозяйки, не сделавший этого считался врагом. Осушая чашу, желали хозяину: "Удачи, победы, здоровья, и чтобы в его врагах осталось крови не больше, чем в этой чаше". Упоминается чаша и в заговорах.

Для питья различных напитков применяли кружку. Кружка - это цилиндрическая посуда разного объема с ручкой. Глиняные и выточенные из дерева кружки украшались росписью, а деревянные - резьбой, поверхность некоторых кружек покрывалась плетением из бересты. Их использовали в повседневном и праздничном обиходе, были они и предметом обрядовых действий.

Для питья хмельных напитков пользовались чаркой. Она представляет собой небольшой сосуд круглой формы, имеющий ножку и плоское дно, иногда могла быть ручка и крышка. Чарки обычно расписывались или украшались резьбой. Этот сосуд употреблялся как индивидуальная посуда для питья браги, пива, хмельного меда, а позднее - вина и водки в праздничные дни, так как пить разрешалось только по праздникам и подобного рода напитки были праздничным угощением для гостей. Пить было принято за здоровье других людей, а не за себя. Поднося гостю чарку вина, хозяин ждал от него ответной чарки.

Чарку чаще всего использовали в свадебном обряде. Чарку с вином предлагал новобрачным священник после венчания. По очереди они отпивали из этой чарки по три глотка. Допив вино, муж бросал чарку под ноги и топтал ее одновременно с женой, приговаривая: "Пусть так под ногами нашими будут потоптаны те, которые станут посевать между нами раздор и нелюбовь". Считалось, что кто из супругов первым наступит на нее, тот и будет главенствовать в семье. Первую чарку с водкой хозяин подносил на свадебном пиру колдуну, которого приглашали на свадьбу в качестве почетного гостя, чтобы избавить молодых от порчи. Вторую чарку колдун просил сам и лишь после этого начинал защищать новобрачных от недобрых сил.

Единственным приспособлением для еды, пока не появились вилки, служили ложки. В основном они были деревянными. Ложки украшались росписью или резьбой. Соблюдались различные приметы, связанные с ложками. Нельзя было ставить ложку так, чтобы она опиралась черенком на стол, а другим концом на тарелку, так как по ложке, как по мосту, в миску может проникнуть нечистая сила. Не разрешалось стучать ложками по столу, так как от этого "лукавый радуется" и "скликаются на обед злыдни" (существа, олицетворяющие собой бедность и несчастье). считалось грехом убирать ложки со стола в заговенье, накануне положенных церковью постов, поэтому ложки оставались на столе до утра. Нельзя класть лишнюю ложку, иначе будет лишний рот или сядет за стол нечистая сила. В качестве подарка нужно было принести ложку на новоселье, вместе с караваем хлеба, солью и деньгами. Широко применялась ложка в обрядовых действиях.

Традиционной утварью для русского застолья являлись ендовы, ковши, братины, скобкари. Ендовы не считались ценными предметами, которые необходимо выставлять на самое лучшее место в доме, как это, например, делалось с братиной или ковшами.

Кочерга, ухват, сковородник, хлебная лопата, помело - это предметы, связанные с очагом и печью.

Кочерга - это короткий толстый железный прут с загнутым концом, который служил для размешивания углей в печи и сгребания жара. С помощью ухвата передвигали горшки и чугунки в печи, их также можно было вынуть или установить в печь. Он представляет собой металлическую дужку, укрепленную на длинной деревянной рукояти. Перед посадкой хлебов в печь под печи очищали от угля и золы, подметая его помелом. Помело представляет собой длинную деревянную рукоять, к концу которой привязывались сосновые, можжевеловые ветки, солома, мочало или тряпка. При помощи хлебной лопаты в печь сажали хлеба и пироги, а также вынимали их оттуда. Вся эта утварь участвовала в тех или иных обрядовых действиях.

Таким образом, русская изба, с ее особым, хорошо организованным пространством, неподвижным нарядом, подвижной мебелью, убранством и утварью, была единым целым, составляющим целый мир для крестьянина.

Обзор небольших домов довоенной эпохи, удивляющие своей внешней красотой и архитектурой. Наш рассказ пойдёт не совсем об этих зданиях, а о том, что находилось внутри них. В одном из них было большое количество старой литературы, некоторые книги датируются 1950х годов, а в другом доме были найдены... о находках и многом другом внутри:

Ростов-на-Дону - прекрасный город с огромной многовековой историей, поражающий своей красотой и уникальностью. В настоящее время наш город всё больше и больше становится небольшим мегаполисом, центром "пластика", а "старый" Ростов уступает место этой новизне, но не всегда и не везде!
Многие центральные улицы пестрят различными вывесками магазинов, высотками-уродами, новой плиткой... но стоит только спуститься чуть-чуть ниже к Дону, как мы попадаем в небольшой, исторический, отдельный город в котором до сих пор царит атмосфера 19-20 веков. Эти улички и места привыкли называть "говнярка, гетто, цыганскими посёлками" и прочее, но люди делают это зря, так как именно здесь находится огромное количество старинных домов, каждый из которых имеет огромную вековую историю, дух прошлых владельцев этих домов и многое другое. О некоторых из них и пойдёт наш новый блог, точнее о том, что мы нашли внутри некоторых из них.

В нашем городе огромное количество старинных домов, усадьб, поместий - многие из них находятся до сих пор в довольно-таки хорошем состоянии или же стоят на учёте федеральных памятников, которые защищаются законом и их сносить\перестраивать нельзя. Но есть и такие, которые давно никому не нужны и делать с ними что угодно может любой богатенький дядя. Первый дом не совсем подходит под выше написанный текст, но тем не менее он заброшен уже несколько лет:

Когда-то я постоянно проезжал мимо красивого красного дома, видел жизнь внутри окон, детей в небольшом внутреннем дворике... Но, к сожалению, в нём случился пожар и теперь и этот дом стоит заброшенным, не считая его левой части - куда пламя не добралось, там и по сей день живут люди:

Ещё до пожара домик выделялся среди остальных построек этих улиц, пусть и нуждающийся в капитальном внешнем и внутреннем ремонте:

К нашему удивлению, в этом здании когда-то жил известный архитектор: Марк Владимирович Григоря́н (1900 — 1978) — советский архитектор. Заслуженный деятель искусств Армянской ССР (1940). Заслуженный архитектор Армянской ССР (1969 Лауреат Сталинской премии третьей степени (1951). ЧленВКП(б) с 1945 года.

Краткая биография:

С 1920 по 1923 годы учился в трех ростовских университетах, откуда неизменно отчислялся «по происхождению». В 1920—1922 годах одновременно учился в художественной школе имени Врубеля.
В 1924 году переехал на жительство в Армению и поступил на архитектурное отделение технического факультета Ереванского университета, которое окончил в 1928 году. С 1939 по 1951 год занимает должность главного архитектора Еревана. В 1951—1955 годах — заместитель начальника управления по делам архитектуры при Совете Министров Армянской ССР.

С 1955 года и до конца своих дней — директор республиканского проектного института «Армпромпроект». Лауреат Сталинской премии СССР 1951 года за проект здания ЦК КП Армении (1949) и Государственной премии Армянской ССР 1971 года за создание в 1950-е-60-е ансамбля площади Ленина в Ереване. В Ереване им были созданы многие административные постройки, жилые дома, музеи. Жемчужиной творчества Марка Григоряна считается здание хранилища древних рукописей — Матенадарана (1959).

Журналист Марк Григорян является внуком архитектора Марка Григоряна.

Награды и премии:

заслуженный деятель искусств Армянской ССР (1940)
заслуженный архитектор Армянской ССР (1969)
Сталинская премия третьей степени (1951) — за архитектуру здания ЦК КП(Б)Армянской ССР в Ереване
Государственная премия Армянской ССР (1971) — за создание ансамбля площади В. И. Ленина в Ереване
орден Ленина
орден «Знак Почёта»
различные медали.

Узнав об этом, меня удивила данная ситуация - такой прекрасный дом, с довольно известным архитектором, который когда-то здесь жил и заброшен? - Увы, заброшен.

Посещение нашего дома далось не легко, так как все окна и двери сейчас заколочены намертво. Попав в него, сразу же замечаем небольшой столик на веранде внутреннего двора, на котором лежало несколько книг:

Данные книги датировались от 1950х годов, некоторые из них при перелистывании рассыпались прямо в руке. На одной из них была даже подпись, которая тронула за душу:

Рядом валялось огромное количество другой литературы, но рыться в ней нам не дали добросовестные соседи, которые приняли нас за вандалов или воров, погрозив вызвать полицию, которая к слову находится сразу же за домом. Делая вид, что мы покидаем данный дом, попадаем в него через некоторое время заново, но уже пытаясь оставаться незамеченными.

Итак, мы внутри дома. Всюду полнейший хаос и разруха, страшно представить себе, что испытывали люди во время пожара и после него, без слёз не взглянешь как говорится:

Внутри были высокие потолки, красивые росписи, но от былой красоты не осталось ныне ничего. Зайдём в чью-то бывшую квартиру:

Большое количество мебели осталось на месте, как и прочих вещей. Складывается ощущение, что вот-вот придут жители этого дома, включат телевизор и усядутся смотреть его...

мир, труд, май...

В конце нашего хождения по дому попадаем на кухню, так как попасть в остальные комнаты не предоставляется возможным. К сожалению, сейчас чувствуется только запах гари, хотя когда-то здесь наверно пахло приятной свежеприготовленной пищей:

Пришло время прощаться с данным домом, его историей и горькой судьбой, чтобы отправится в не менее печальное место, которое так же пострадало после пожара:

Прямо в центре города, находится дом, 4-5 этажа, большой, с внутренним двором. Сие здание находится так же после пожара, из-за которого почти весь пятый этаж провалился на третий и четвёртый соответственно

В комнатах осталось очень много вещей, мебели - всё то, что не успели вынести жители этого здания. В некоторых комнатах пыль и пепел по 2-3 см. Весь потолок, пол, стены - почти всё прожжено, ходить очень опасно, почти все стены перекошены из-за падения пятого этажа и крыши на нижние перекрытия.

Так как внутри просто огромное количество утвари, да и попасть в него нам удалось почти сразу же после пожара - нам это место было как никогда интересным для исследования и фотографии. В различных комнатах стоит большое количество мебели, причём целой! Кое-где разбросана литература бывших жильцов.

бог не помог:

Как не странно, но и здесь уже побывали мародёры и игруны, о чём свидетельствуют надписи в больших количествах, которые они оставляли всюду - на стенах, дверях, окнах... Ума хватает пока только на это.

Наш дом красив был не только снаружи, но и внутри, о чём свидетельствует например единственная сохранившаяся деревянная лестница:

или различные красивые архитектурные решения и росписи внутри помещений:

Такие красОты были только в некоторых комнатах, скорее всего богатеньких дядей, так как остальные были совсем просты и схожи с коммуналкой.

Среди вещей при первом походе можно было обнаружить совсем редкие в наше время. Приятно порадовал тетрис, вернув меня на несколько минут в детство:

Были и компьютерные клавиатуры, детские игрушки, одежда - всё, что не успели вынести во время пожара, а после него видимо запретили, признав здание аварийно опасным.

и вправду, рукописи не горят:

Но опять-таки, вандалам и бомжам это не мешает и в нашем походе их было замечено очень много, которые были заняты поискам чего-то ценного в кучах барахла. Единственной ценностью были ещё не срезанные провода и счётчики:

В 2011 году упало ещё одно перекрытие и попасть в здание можно было только на первый этаж, а также на второй, но если иметь навыки скалолазания и бесстрашие. Уже в 2012 году закрыто наглухо и скоро будит снесено... Вот такая ещё одна печальная история, пожар - это действительно страшно.

Наш следующий дом так же является заброшенным, но только уже не по причине пожара, а из-за времени, которое не жалеет никого и ничего, в том числе и наш дом:

Данная постройка ничем не отличается от других в нашем городе, которых сотни, а то и тысячи на различных улицах города. Правда если брать конкретную улицу, то всё же отличия есть, но об этом попозже. Для начала заглянем внутрь. Возле входа в здание нас приветливо приглашает подняться на верх вот такая деревянная лестница, уходящая в темноту:

Поднявшись по скрипучим от времени ступенькам, мы попадаем в небольшой коридор, откуда идут разветвления в различные комнатки бывших жильцов. Удивительно, но здесь нет мусора! Конечно кроме того, что забыли забрать отсюда бывшие жители - вещи, бытовуха, мебель и прочее. Даже трудовая книжка была:

В отличии от вышеописанных домов, наш был оснащён старой печкой, которая к нашему приходу уже была разобрана вандалами, а точнее искателями старинных кирпичей с клеймами, которые нынче стоят не дёшево:

Разумеется бомжи здесь тоже постарались и пытались найти что-то ценное, например вот в таких футлярчиках, надеясь на то, что там окажутся драг металлы, цепочки и украшения, но увы:

Похоже, что особенностью заброшенных ростовских домов являются - клавиатуры, которые нашли мы и здесь, третий дом и третья клавиатура, пора бы нам уже свой компьютерный магазин открывать...

Так как на втором этаже смотреть больше было не на что, спускаемся обратно, вниз, чтобы посмотреть на первый этаж дома:

На первом этаже признаков когда-то бурлящей жизни мы нашли побольше, всё те же пластинки:

И опять религия, которая и тут не помогла, котче наш:

один из жителей дома:

и музыканты тут жили тоже:

Уже выходя на улицу, мы вспомнили про чердак на который так и не залезли - "раз уж смотреть дом, так смотреть полностью", о чём мы позже не пожалели. Испачкавшись как шахтёры, находим первую вещь:

Записка 1910 года, а точнее повеска для бывшего жителя этого дома от городского санитарного врача:

Собственно текст, приятно удивил старый стиль написания:

Отойдя от шока первых находок, идём по чердаку дальше, где находим инструкцию к ГП-1 ! Вот это для нас было совсем приятной находкой, правда при перелистывании, да и просто поднятии её с пола, она начала рассыпаться в руках:

Ну и последнее на сегодня, ГП-2 в отличном состоянии. Данный противогаз разрабатывался исключительно для гражданского населения в 1936 году как Г.Т.6 (гражданский тип6). Но после упрощения и удешевления конструкции был принят на снабжение в конце 30-х. Серийный выпуск был налажен в 40-ых годах. В конце 40-ых выпуск был прекращен. На базе противогаза выпускались детские уменьшенные противогазовые маски. Вот он собственной персоной:

Интересно, откуда они там и зачем?... Хотя есть одна особенность: дома выше 2х-3х этажей на этой улице редкость, да и возле нашего дома находятся небольшие постройки, похожие на дома для прислуги. Вероятнее всего нашей пострйоки очень много лет и существует он ещё с довоенной эпохи. Да и владелец был исходя из этого не из бедных - отсюда и противогазы и многие другие старинные вещи.

Также были найдены и монеты 18** года (последние две цифры на монете затёрты) и многое другое, но увы, этого всего уже там нет - так как дом ныне снесён до основания и на его месте уже закладывается фундамент для очередного "дома-уродца".

Отдельное слово хотелось бы сказать и про другие постройки, но размер блога не позволит описать их всех, а ведь у нас их огромное количество, чего только стоит дом Врангеля, до этого Платова:

Или совсем современная постройка, полностью заброшенная 9-ти этажка:

Таких "прелестей" в нашем старинном городе огромное количество. С одной стороны для нас, исследователей - это хорошо, а с другой - мы теряем нашу историю на глазах, вскоре и показать детям кроме фотографий будет нечего.

Старые дома своего рода лицо города, отобразившие в себе эпоху, жизнь и смысл своего времени...

Клад — как же приятно звучит это слово для кладоискателя. Но под этим громким словом прячется множество нюансов, о которых не все поисковики знают. Ведь многие просто выезжают на поля, по старинным картам, и давай собирать «потеряшки» то есть монетки. Но нужно понимать и то, где прятали клады в старых домах, чтобы не только в полях искать, как говорится «остатки», а и более ценные находки и быть на месте первым, а не добивать после кого-то, то что осталось.

Возможно для кого-то я Америку не открою, т.к эта тема 100 раз обсуждалась на различных форумах, эти способы показывали в видео, часто эта тема обсуждалась в группах ВК. Поэтому поскольку информации в интернете много, но она раскидана частями. Я ее же хочу собрать в одну кучу и опубликовать у себя в блоге.

Внимание!!! Кому понравится статья, и он ее хочет дополнить своими историями или секретами о спрятанных кладах, может написать в комментариях, я с удовольствием дополню это статью вашими методами или догадками.

Где прятали клады

И так, изначально в старину верили что при строительства дома если в фундамент, положить серебряные монеты, то в доме всегда будет достаток. Некоторые делали такой обряд чтобы задобрить домового и он не шалил в доме. Такой ритуал назывался «Ладан».

Поэтому не важно какого года дом постройки, т.к. эта примета или суеверие осталось по сей день, и даже сейчас в 21-м веке в угол фундамента закладывают монеты, чтобы якобы деньги в доме водились.

Так что под углом дома в фундаменте стоит поискать, особенно если дом идет под снос.

В каждом старинном доме, есть подвал. Поисковики знают, что в наше время в старинных домах, подвалы как правило засыпаны мусором и от них мало что осталось. Так и есть, и это горькая правда. Но на самом деле, нам дно подвала не нужно, нам нужны его стены. Т.к именно в стенах, часто можно найти тот самый потайной кирпичик, который муровали с драгоценностями.

Хочу вам рассказать одну историю про клад спрятанный в подвале, она должна вам понравится, возможно вы не так станете брезговать искать клады в старых погребах и подвалах. Потому что там много пыли, паутины и обвалов, именно так я раньше и рассуждал, и не когда в них не залазил даже.

1917 год, революция! Безвластие полностью охватило Одессу. Бандитизм процветал. Только по официальным данным милицейских сводок, каждый день регистрировали 5-8 налётов, 20-30 краж и ограблений, от 5 до 15 криминальных убийств. Только представьте панику Одесситов.

В Одессе в то время жило очень много евреев. И как правило они не бедствовали. Вот один из таких старцев евреев, имел предостаточно золота, которого бы хватило и его детям, и внукам. Решил он его спрятать у себя в подвале и по-быстрому уехать за границу к сыну, пока все не уляжется. Естественно все нажитые золотые монеты он не мог с собой забрать, т.к боялся разбойного нападения на него, и что останется ни с чем.

В подвале у него была узкая ниша, в которую он положил все добро со шкатулкой в эту нижу, заложил кирпичами и зацементировал. Все это он сделал ночью, в день перед отъездом. И отправился к сыну в Израиль.

Ровно через два года когда в Одессе, более мене беспорядки утихли он решил вернутся с своим сыном за драгоценностями, чтобы передать их наследнику. Так вот когда они вернулись, дом снесли, и естественно его схрона там уже не найти. И у старца произошел сердечный приступ.

Не знаю правда это или нет, мне эту историю рассказал один мужик, а я решил ею поделится с вами.

Чердак это место которое всегда сухое, и трудно доступное. Поэтому клады очень часто прятали на чердаках. Обычно это место было возле дымоходной трубы, или между потолком и крышей. Как и с предыдущим способом, чердак это постоянное место где, прятали не только нажитые богатства, но туда очень часто прятали оружия от посторонних глаз.

На чердаках очень часто можно найти немецкие каски, т.к. в советское время, если находили немецкую каску во дворе, то могли отправить под трибунал. Поэтому те кто находили немецкие каски, или их приносили дети в дом, то жители их старались складывать на чердак, от лишних проблем.

Так же на чердаках можно найти очень много интересных находок в пыли на полу. Когда зимой все постиранные вещи сушились на чердаках, очень часто с карманов выпадали монетки, значки и т.п. Назвать это кладом сложно. Но как хорошие находки, можно.

Дуб на Руси всегда считался магическим деревом. Поэтому возле дома часто садили дуб как символ мужского начала, или чтобы якобы подпитывал дом энергией. Считалось что дуб и очень высокого дерево, но в него не когда не ударяла молния.

Поэтому очень часто клады прятали именно возле дуба, т.к дуб это дерево долгожитель, и наши предки были уверены в том что даже через 100-200 лет, это дерево будет на том же месте, и оно очень часто служило хорошим ориентиром, чтобы не забыть место.

Так что при поисках клада, обращайте внимание не только на дубы, а на высокие старые деревья, которые могут быть и тем самым кладом. Как правило клад может быть не в самих корнях, т.к за многие годы дерево могло растащить клад, на несколько метров вокруг.

Ах, да и запаситесь огромным терпением и острым топором. потому что выкапывание монет из корней, это самое сложно что может быть у кладоискателей.

Колодец, это именно то место, куда могли сбрасывать все нажитое на скорую руку. Т.к это место очень труднодоступное.

Но в наше время найти уже сохранившиеся колодцы очень трудно, они уже все обвалены и заилены на столько что там уже сложно что-то найти. Но побросать поисковой магнит о котором я писал тут . Я очень даже рекомендую, если у вас есть такая интересная штука, то не забывайте про ее использование.

Кстати в колодец очень часто бросалось серебро. Считается что серебро очищает вводу и убивает всех бактерий. Не знаю на сколько это правда, но то что этот способ применяется издавна, это правда.

Так что если есть возможность порыться не в глубоком колодце, я бы рекомендовал там поискать.

Подполье в доме это именно то место, где больше всего по статистике находят клады. Что проще стоит снять доску и запрятать туда драгоценные находки. Ведь это самое неприметное место, и в тоже время самое простое для тайника.

Читал на одном форуме, что один парень (поисковик) только и ищет под полом, при этом не заглядывая в другие злачные места. Обосновывая это тем, что именно под полом весь самый смак. Толи упало закатилось, толи просто тайник. Но именно там и все находки он подымает.

Очень часто прятали монеты в печку, именно в подувало. Т.к место вечно сухое, в глаза не бросалось. Именно поэтому я бы и рекомендовал заглядывать туда, чаще.

А вообще самый лучший поиск кладов, это по наводке. Когда вам кто-то рассказывает что 100% знает что в этом доме есть клад. Тогда процент вероятности найти что-то там ценное увеличивается.

К примеру мой знакомый по наводке нашел 2 червонца. Хотя тот кто ему сказал про клад, что уверен что там должны быть еще монеты, но скорее всего они спрятаны в другом месте, т.к дом обыскали весь. Облазили все потайные места, сняли подполье, разломали печь и ничего не нашли. А два червонца найдены были в глиняном кирпиче в сарае.